ovalno-kvadratnoe
Саша Ломонов. В среду он притаскивает мне конфеты, а в четверг вечером его притаскивают в дежурку. И снова обычная фигня.
- Здравствуйте, Анастасия Викторовна!
Я иду по заполненному коридору первого этажа и не сразу обращаю внимание, что тот мужчина с перебинтованной разбитой головой, рассеченным лицом в грязной рваной одежде и туфлями на босу ногу, которого ведет опер из УУРа, - Саша.
- Что случилось? – обращаюсь к оперу.
- А вы кто?
- Я – сл-ль. А вы?
- Я – оперативное сопровождение из УВД.
Перекидываемся короткими фразами, смысл которых ясен только мне и ему: становится ясно, что теперь-то Саша сядет…
…Собираемся на выводку. Руслан надевает на Сашу наручники, отводя руки ему за спину.
- Черт… Больно!..
Я знаю, что у него перебит локоть и сильно повреждена кисть правой руки. Жалость внутри меня постепенно уходит под натиском осознания того, что так надо. Но Руслан все-таки немного ослабляет фиксацию…
…Все закончили, Руслан засовывает Сашу в «стакан», и мы наконец-то садимся в салон патрульной машины. Вдруг сзади разносятся стоны и стук. Эпилептический припадок. Мужчину трясет из стороны в сторону, крупная дрожь по всему телу. Глазные яблоки закатываются назад, веки полуприкрыты, из открытого рта вместе с хрипами выливается слюна с пеной. Я смотрю на это со странным спокойствием. Не в первый раз наблюдаю подобные концерты по заявкам. Помочь ни я, ни Руслан, ему сейчас ничем не можем, максимум – проследить, чтобы он не поранил себя и не захлебнулся собственной жидкостью. За те доли секунды, пока рука тянется за мобильным телефоном, чтобы вызвать скорую, проносятся мысли: если умрет, замучаемся отписываться, на хер поувольняют. Причем, и меня, и Руслана. С другой стороны, к нему уже скорую вызывали, врачи его проверили. Раз отпустили, значит, подозрений на подобные припадки не было. Черт, тоскливо, и воронье скотское еще над головами кружится. И плевать мне с высокой колокольни на Сашу. Никаких эмоций его состояние у меня не вызывает…
… - Добрый день. Первомайский отдел, сл-ль Анацко. Будьте добры срочно бригаду СМП на Фестивальную, 9 – мужчине, 35-36 лет, стало плохо. Он был избит, его трясет, идет пена изо рта, кратковременные потери сознания, удушье… Мы – у общежития, у входа стоит дежурная машина…
…Сашу уже перетрясло, он теперь просто стонет с закрытыми глазами. Я и Руслан стоим у открытого «стакана», ежась на ледяном ветру. 22 июня. +6 по Цельсию.
- Эпилептик?
- Да не… - Отворачиваюсь от очередного порыва ветра, выбивающего слезы из глаз. – У них ведь так всегда. Бухают по неделям, потом после резкого перерыва, без опохмела, начинаются спазмы сосудов по типу эпилептического припадка…
- Бля… - Руслан, морщась то ли от презрения, то ли от дикого холода, смотрит на Сашу, на подбородке и воротнике куртки которого высыхает слюна вперемешку с желудочным соком.
Как же так можно жить? Этот общий невысказанный вопрос повисает на какое-то время в воздухе и исчезает, уносимый куда-то вдаль, к остальным нерешенным вопроса…
…Медики приезжают быстро, насколько это возможно, учитывая то, в каких е..енях мы находимся, осматривают Сашу, вкалывают ему укол чего-то там (чего, я не поняла). Мимо проходят жильцы общежития. Одна женщина, оглядываясь на нас, бормочет: «Ох, сколько понаехало, пресвятая, милиция, скорая»…
…Руслан наконец захлопывает дверь «стакана», а я подхожу к врачам.
- Спасибо!
- Да, не за что! – Фельдшер-мужчина сочувствующе (то ли мне, то ли себе) вздыхает и смотрит на меня. – Мы к нему уже утром приезжали. Абстинентный синдром.
- Ну да…
- А что он натворил? – Санитару все-таки интересно.
- Да еще непонятно. Драка, грабеж.
Прощаемся, не скрывая друг от друга свою усталость. По уши в человеческом дерьме: и мы, и они…
… В машине пытаюсь пошутить:
- Все-таки, он несознательный гражданин. Из-за его антиобщественного поведения столько лишней работы… - несмотря на то, что понимаю: шутка не удалась с первого слова, заканчиваю фразу. Руслан кисло улыбается, и я пытаюсь выкинуть из головы все, опустошить мозг, чтобы хоть эти 15 минут до отдела не думать о том, кто сидит в «стакане». И уверена, что врачи в машине СМП, которая едет за нами, тоже хотят немного помолчать, чтобы хоть эти 15 минут до 3-й подстанции не думать о тех, к кому еще сегодня им придется приезжать…
- Здравствуйте, Анастасия Викторовна!
Я иду по заполненному коридору первого этажа и не сразу обращаю внимание, что тот мужчина с перебинтованной разбитой головой, рассеченным лицом в грязной рваной одежде и туфлями на босу ногу, которого ведет опер из УУРа, - Саша.
- Что случилось? – обращаюсь к оперу.
- А вы кто?
- Я – сл-ль. А вы?
- Я – оперативное сопровождение из УВД.
Перекидываемся короткими фразами, смысл которых ясен только мне и ему: становится ясно, что теперь-то Саша сядет…
…Собираемся на выводку. Руслан надевает на Сашу наручники, отводя руки ему за спину.
- Черт… Больно!..
Я знаю, что у него перебит локоть и сильно повреждена кисть правой руки. Жалость внутри меня постепенно уходит под натиском осознания того, что так надо. Но Руслан все-таки немного ослабляет фиксацию…
…Все закончили, Руслан засовывает Сашу в «стакан», и мы наконец-то садимся в салон патрульной машины. Вдруг сзади разносятся стоны и стук. Эпилептический припадок. Мужчину трясет из стороны в сторону, крупная дрожь по всему телу. Глазные яблоки закатываются назад, веки полуприкрыты, из открытого рта вместе с хрипами выливается слюна с пеной. Я смотрю на это со странным спокойствием. Не в первый раз наблюдаю подобные концерты по заявкам. Помочь ни я, ни Руслан, ему сейчас ничем не можем, максимум – проследить, чтобы он не поранил себя и не захлебнулся собственной жидкостью. За те доли секунды, пока рука тянется за мобильным телефоном, чтобы вызвать скорую, проносятся мысли: если умрет, замучаемся отписываться, на хер поувольняют. Причем, и меня, и Руслана. С другой стороны, к нему уже скорую вызывали, врачи его проверили. Раз отпустили, значит, подозрений на подобные припадки не было. Черт, тоскливо, и воронье скотское еще над головами кружится. И плевать мне с высокой колокольни на Сашу. Никаких эмоций его состояние у меня не вызывает…
… - Добрый день. Первомайский отдел, сл-ль Анацко. Будьте добры срочно бригаду СМП на Фестивальную, 9 – мужчине, 35-36 лет, стало плохо. Он был избит, его трясет, идет пена изо рта, кратковременные потери сознания, удушье… Мы – у общежития, у входа стоит дежурная машина…
…Сашу уже перетрясло, он теперь просто стонет с закрытыми глазами. Я и Руслан стоим у открытого «стакана», ежась на ледяном ветру. 22 июня. +6 по Цельсию.
- Эпилептик?
- Да не… - Отворачиваюсь от очередного порыва ветра, выбивающего слезы из глаз. – У них ведь так всегда. Бухают по неделям, потом после резкого перерыва, без опохмела, начинаются спазмы сосудов по типу эпилептического припадка…
- Бля… - Руслан, морщась то ли от презрения, то ли от дикого холода, смотрит на Сашу, на подбородке и воротнике куртки которого высыхает слюна вперемешку с желудочным соком.
Как же так можно жить? Этот общий невысказанный вопрос повисает на какое-то время в воздухе и исчезает, уносимый куда-то вдаль, к остальным нерешенным вопроса…
…Медики приезжают быстро, насколько это возможно, учитывая то, в каких е..енях мы находимся, осматривают Сашу, вкалывают ему укол чего-то там (чего, я не поняла). Мимо проходят жильцы общежития. Одна женщина, оглядываясь на нас, бормочет: «Ох, сколько понаехало, пресвятая, милиция, скорая»…
…Руслан наконец захлопывает дверь «стакана», а я подхожу к врачам.
- Спасибо!
- Да, не за что! – Фельдшер-мужчина сочувствующе (то ли мне, то ли себе) вздыхает и смотрит на меня. – Мы к нему уже утром приезжали. Абстинентный синдром.
- Ну да…
- А что он натворил? – Санитару все-таки интересно.
- Да еще непонятно. Драка, грабеж.
Прощаемся, не скрывая друг от друга свою усталость. По уши в человеческом дерьме: и мы, и они…
… В машине пытаюсь пошутить:
- Все-таки, он несознательный гражданин. Из-за его антиобщественного поведения столько лишней работы… - несмотря на то, что понимаю: шутка не удалась с первого слова, заканчиваю фразу. Руслан кисло улыбается, и я пытаюсь выкинуть из головы все, опустошить мозг, чтобы хоть эти 15 минут до отдела не думать о том, кто сидит в «стакане». И уверена, что врачи в машине СМП, которая едет за нами, тоже хотят немного помолчать, чтобы хоть эти 15 минут до 3-й подстанции не думать о тех, к кому еще сегодня им придется приезжать…